Запомнить меня

Испытание «на излом»

Испытание «на излом»

Судьба простого солдата

Мой отец Семен Петрович Доронин был человеком целеустремленным, упорным и настойчивым в достижении цели, беззаветно любил свою Родину, как и его отец Петр Семенович Доронин. Судьба уготовила ему суровый жизненный путь.

Родился Семен Петрович Доронин в 1907 году в крестьянской семье иногородних, за что местная управа казаков земельного надела им не выделила, хотя, кроме отца и матери, было еще трое детей: старший Семен, средний Саша, младшая дочь Танечка. Время было смутное: Гражданская война, революция. Отец Семена Петр сражается в рядах Красной Армии за Советскую власть. Станица Новопокровская несколько раз переходила из рук в руки. И когда она в очередной раз оказалась под властью белых, Петр отпросился у командира навестить жену и детей. Темной ночью пробрался он в хату, был уверен, что никто его не видел. Но ошибся, углядел сосед и тут же донес в управу. Этой же ночью нагрянули белые казаки. Отец успел шепнуть матери: «Беги!». А сам, как мог, оборонялся от карателей. Мать выпрыгнула в окно, унесла на себе раму. В дальнем углу огорода стояла большая печь, побеленная белой известью. Мать была в белой ночной рубахе, это спасло ее, она спряталась за печь.

На другой день на базарную площадь согнали станичников на казнь через повешение красноармейца Петра Семеновича Доронина. 13-летний сынишка Семен находился в толпе. Когда расправились с отцом, стоявшие рядом люди удивились: «Семен! У тебя голова вся белая!».

Да, так в 13 лет мой отец вмиг поседел. Мать в скором времени выследили и расстреляли. Дети остались одни. Мой отец потом рассказывал: «Помню смутно, нас кто-то хотел увезти, куда – не знаю. Привезли на вокзал, посадили на скамейку и приказали сидеть тихо, никуда не уходить. Самую младшую Танечку вернувшиеся молодой мужчина с женщиной взяли на руки и унесли».

Очень скоро прибежал запыхавшийся дядька Петро, друг отца. Он взял Семена к себе, Сашеньку отдал в детдом. Детей у дядьки Петра с женой не было. Для моего будущего отца он сделал очень много: позволил закончить три класса церковно-приходской школы, что в жизни парнишке очень пригодилось.

Была у дядьки Петра зингеровская ножная швейная машинка. Сам он хорошо на ней шил и чинил крестьянскую одежду, чему обучил и Семена. Они часто отправлялись по хуторам на заработки.

Петро успел поставить на ноги и обучить швейному ремеслу Семена. Почувствовав свой смертный час, он сказал ему:

- Дарю тебе машинку, владей, я спокоен: ты многое постиг, она будет в надежных руках.

Хорошо помню эту зингеровскую машинку. Она спасла нас в послевоенные голодные годы. Об этом чуть ниже.

С тремя классами церковно-приходской школы отец слыл грамотеем. Его пригласили работать в сельпо продавцом, а потом экспедитором. Семью он завел в 1929 году, женился на первой красавице, тоже крестьянской девушке Ольге (моей будущей маме). В 1930-м родилась я, а спустя четыре года – сестренка Тамара. Жили в основном натуральным хозяйством, трудились день и ночь, нужды большой материальной не испытывали.

И вот тут на тебе! 22 июня 1941 года – самая черная дата для всей нашей страны. Отец выстаивал очереди в военкомат, как и многие другие, просился на фронт. Но комиссия по какой-то причине, связанной со здоровьем, отказывала. И только в 1942-м ему вручили повестку. Сначала, хоть нечасто, но шли письма-треугольнички, а потом надолго отец замолчал...

Вернувшись с войны, он не мог без слез и нервного срыва вспоминать пережитое им. Часто в своих рассказах упоминал Изюм-Барвенковское направление и случай, который произошёл с ним.

Он был назначен подносить снаряды к пушке, второй солдат заряжал, а командир указывал ориентир и подавал команду: «Огонь! Пли!». Сначала был убит заряжающий, потом осколок насмерть сразил командира расчета. Отец остался один. Теперь он сам брал снаряды, заряжал пушку и стрелял. Дело происходило в лесу, около избушки деда- лесника. Тот подошел к отцу и сказал:

- Сынок, бросай стрельбу и уходи, пока не попал в плен.

Отец ответил:

- Не имею права, приказа прекратить огонь и отступать не было.

Тогда лесник приложил руку к головному убору и скомандовал:

- Я, старший по званию, капитан в отставке, приказываю рядовому солдату покинуть боевой пост!

Отец подчинился, но было поздно. Пробираясь через лес, он встретил несколько групп красноармейцев, и они вместе пошли на гул орудий и выстрелов, спешили соединиться с частями Красной Армии...

Отец часто корил и казнил себя за то, что так глупо и нелепо попал в плен. Всю оставшуюся жизнь он носил в себе эту незаживающую рану.

В те годы не было компьютеров и интернета. И вот только теперь, когда умный специалист скачал мне из интернета сведения о 57-й и 9-й армиях Южного направления, на южном Барвенковском выступе, стала ясна тяжелейшая картина батальной сцены. Противник превосходил наши силы (пехота) в 1,3 раза, в орудиях и минометах – в 1,3 раза, в самолетах – в 1,6 раза, в танках – в 4,4 раза, в артиллерии – в 1,7 раза. Борьба наших войск в окружении с превосходящим противником была неравной и очень тяжелой.

Пали смертью храбрых генералы А.Ф. Анисов, Л.В. Бобкин, A.M. Городнянский, Ф.Я. Костенко и другие. 22 тысячи бойцов под руководством комиссара К.А. Гурова и генерала А.Г. Батюни вышли из окружения, остальные попали в плен. В их числе оказался и мой отец.

Вся сила воли была направлена на побег из плена. Объединились в небольшие группы. Погоня, собаки рвали и кусали, избиение в концлагере, переброска в другие гетто, новые побеги. Группы редели, таяли, остались с другом вдвоем. Только на четвертый раз побег удался. Оторвались от погони и вышли навстречу нашим наступающим войскам.

СМЕРШ работал в армии четко, размеренно, дотошно, ночные и дневные вызовы на допросы сильно изматывали. Но, видно, эти военные спецы не знали истинного положения на Южном и Юго-Западном фронтах, на том же Крымском, Харьковском и Изюм-Барвенковском направлениях.

Отец был оправдан, реабилитирован и в составе Красной Армии добил фашистов в их логове – Берлине. Демобилизовали. Вернулся домой в очень плохом состоянии, с эмфеземой легких. Надо отдать должное местным врачам, в те тяжелейшие годы делали все возможное, чтобы поддержать его здоровье.

27 ноября 1946 года отец был награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Несмотря на оправдание и реабилитацию комиссии СМЕРШ, местные власти относились к Семену Петровичу Доронину холодно, на работу никуда не брали. Из Краснодара пришел вызов опять явиться на известную комиссию. Обычно после таких комиссий домой родной человек не возвращался: отправляли по этапу в места не столь отдаленные. Мы со слезами попрощались. Отец вернулся. Но работы у него по-прежнему не было. Мама была уборщицей в школе, зарплата 250 рублей, я училась в педучилище, получала стипендию 15 рублей. Замечу, что буханка хлеба на рынке стоила 250 рублей.

Ежемесячно нам, студентам, выдавали талоны на крупы, сахар, муку, растительное масло. Это только тем, кто не пропускал занятий и не получал «двоек». Я училась хорошо, паек был для нашей семьи подспорьем. И вот в такой непростой ситуации отец вспомнил про свою зингеровскую швейную машинку. Покрутил, повертел что-то внутри, смазал маслом, и она заработала. Мама сумела сберечь машинку от немецких мародеров: она опустила головку вниз, в станок, а сверху накрыла его старенькой скатеркой, получился кухонный столик.

Отец стал шить станичникам фуражки, телогрейки, брюки. Цену не запрашивал, кто сколько даст. В основном платили натурой: летом – овощами, зимой – кукурузой, картошкой. И вот однажды появились у нас два налоговых инспектора: один мужчина в возрасте, другой молодой.

- На вас пришло заявление, шьете, а налоги не платите!

- Денег у нас нет, - ответил отец, - я цены не назначаю, а кто что даст.

Молодой суетился: проверил комнату, другую, кухню, веранду и пришел к выводу:

- Взять у вас нечего, конфискуем швейную машинку.

Мы с сестрой заревели, мама вытирала слезы, отец молчал. Видно, что спокойствие ему давалось с трудом. Тогда пожилой инспектор спросил у отца:

- На фронте был?

- Да, - ответил отец.

- Награды есть?

Мама достала медаль «За победу над Германией...» и удостоверение к ней.

И старший инспектор вынес вердикт: «Работай, солдат, шей, корми семью. Пока я буду на этом месте, тебя никто не тронет».

Потом настали светлые времена: награда нашла героя. Появились юбилейные медали (шесть штук), орден Отечественной войны II степени. Отец стал уважаемым человеком, его сажали в президиум на всех торжествах, на митингах и праздниках он выступал с трибуны. Вручили ему и удостоверение ветерана Великой Отечественной войны. А 30 апреля 1987 года приехали из военкомата и вручили орден Красной Звезды. Приглашали на все медосмотры. Вот уж правду писал поэт Вадим Шефнер: «словом можно убить, словом можно спасти». Молоденькая врач-рентгенолог сказала отцу: «Дедушка, сердечко у вас еще поработает, а вот легкие держатся на ниточке». Тот понял все в прямом смысле, и через два дня его не стало. Награды, прикрепленные к рушнику, лежали на столе, а орден Красной Звезды закрепить не успели, он лежал рядом с медалями. Вернулись с похорон – ни ордена, ни удостоверения к нему не оказалось. Документ лежал в костюме, который висел в гардеробе, в потайном кармане. Кто-то обокрал уже мертвого ветерана...

Могилка отца ухожена, о ней заботятся мои лучшие друзья и знакомые.

С юбилеем Победы тебя, отец!

У меня сохранилась открытка от 30.04.1987 г., подписанная военкомом Нев-зоровым. Отца приглашали в военкомат за получением награды. По состоянию здоровья он не смог пойти и орден Красной Звезды ему вручили  на дому.

...Через несколько лет после похорон мы с мужем приехали в Новопокровскую и привезли памятную доску. Очень великодушно встретили и приветили нас моя любимая подруга Надежда Гавриловна Меренкова (к моей большой скорби, ее уже нет), ее племянник Михаил Павлович Дубинин и ее обаятельная семья. Через «Сельскую газету» выражаю сердечную благодарность этим милым, добрым людям.

Сейчас за могилкой ухаживает добрейшей души человек – Клавдия Андреевна Осташова, не забывают о могиле моего отца Михаил Павлович и его семья.  Низкий поклон этим людям за их чуткое и отзывчивое сердце. С праздником их, с Великой Победой, от меня и всей моей семьи.

Фото предоставлено автором.
Joomla SEF URLs by Artio