От
угла улиц Почтовой и Первомайской, где
стоит кирпичное здание мебельного
магазина, мы пройдём вниз по узкой
асфальтированной дорожке где-то метров
50, и обязательно остановимся перед
просторным деревянным домом, что свысока
смотрит на каждого из нас.
Дом
этот не просто широкий! В нём чувствуется
купеческий размах (его владелец в самом
деле был купцом) и по всему видно, что
денег его владельцы не жалели на постройку
собственного дома. Не экономили они и
на мелочах. Заложили глубокий фундамент,
выстроили высокие стены – их деревянный
корпус, где доски в ладонь толщиной,
обмазан глиной и сверху обшит добротными
досками. Большие окна с резными наличниками
сохранились отлично (а им уже больше
ста лет!). Первоначальная крыша, крытая
железом, скалою нависла над стенами,
чтобы во время дождя вода не промочила
их.
Фасадную
часть до революции украшало широкое
деревянное крыльцо – это был вход в дом
- единственное, что не сохранилось до
настоящего времени. На его месте сегодня
- скромные ступеньки, являющиеся
одновременно запасным выходом из
здания.
Если
подняться по этим ступенькам, то мы
попадём в дом, где слева когда-то были
кухня и комната для прислуги. Повернув
направо, увидим широкий коридор с двумя
деревянными арками до потолка. По обе
его стороны – двери высоких комнат –
сколько же в них света! Когда-то здесь
были гостиная, столовая, детская, спальни
для гостей и хозяев.
Все
эти комнаты в настоящее время перегорожены
деревянными стенками. Таким образом,
в детском саду ¹
2, разместившемуся здесь, появились
психологический кабинет, три логопедические,
групповые комнаты и спальни.
Из
основного здания через дверь мы попадаем
на другую сторону – восточную часть,
где все расположено уже по-другому.
Дело
в том, что перед нами - торговое помещение,
а значит, оно предназначено для покупателя.
Вот почему коридор здесь проходит не
по середине, а смещён на одну сторону,
к окнам, откуда расходятся «торговые
залы», каждый из которых когда-то
имел своё предназначение – для посуды,
тканей, швейных изделий.
Поторопившись
в дом, мы обошли вниманием подвал,
примыкавший к дому с северной стороны
главного здания. Жутко было спускаться
по его крутой лестнице вниз, а толстые
стены подземелья навевали мрачные
мысли. Он имеет пятиметровую глубину.
В прошлом здесь находились бетонные
чаны, где, по-видимому, солили капусту,
помидоры, яблоки, арбузы.
До
революции это здание занимал один
человек со своей семьёй – Захар
Дмитриевич Адоевцев.
Приехал он к нам издалека - из Америки
вместе со своим братом Василием
в начале ХХ века.
Поддавшись
всеобщему увлечению, они поначалу
ринулись в Соединённые Штаты в надежде
за океаном обрести своё счастье и
благополучие.
Но,
пробыв три года, поняли, что там не так
красиво, как пишут в газетах, и,
возвратившись в Россию (до выезда в
Америку они жили в Белоруссии), избрали
для жительства Кубань.
Сохранилось
место, где начинали свою деятельность
«американцы» - так в шутку их
называли в станице.
Сегодня
это поля вокруг запруды на реке Ея около
кирпичного завода колхоза имени Кирова,
а также гребля, названная их фамилией,
на обратной стороне которой была срублена
водяная мельница – её до революции тоже
называли Адоевцевой. А рядом с ней тогда
находился дом хозяина.
Захар
– старший из братьев не стал останавливаться
на достигнутом. Накопленного капитала
уже хватало на то, чтобы обустроиться
в центре станицы. Что он и сделал.
Место
для постройки нового дома тоже выбрал
не случайно. Через дорогу, где сейчас
станичный парк, находился Нижний базар.
А там, где теперь Дом культуры, –
Богородицкая церковь. Место наивыгодное
- не было отбоя от покупателей. Торговля
расширялась.
Захар
Дмитриевич, женившись, уже занял всю
сторону улицы - от своего дома до угла
нынешней улицы Почтовой. Кстати, здание
нынешнего мебельного магазина - тоже
его постройка.
Но
все планы разрушила революция. Он не
стал пытать судьбу и подстраиваться
под новую власть. Всё нажитое бросил,
а, возможно, передал младшему брату, и
спасая себя и свою семью, неожиданно
покинул станицу. В дальнейшем он затерялся
в бурных событиях века.
Второй
его брат – Василий
– имел только паровик. Сдавал его в
аренду казакам на время обмолота, жил
со своим семейством на те отмеры зерна,
что давали ему за использование машины.
Доход
получался немалый. То, что он получал,
ему вполне хватало на содержание своих
трёх сыновей и трёх дочерей.
По
приходу революции он добровольно отдал
власти кормилицу – паровую машину,
устроился на работу в одну из
сельхозартелей. Но даже это не спасло
его от репрессии: он был арестован и как
«кулак» сослан на Урал, откуда
вернулся перед Отечественной войной и
умер в Новопокровской в 1942 году.
Промелькнули
бы жизни братьев Адоевцевых, как звёздочки
на небе, если б не остались их потомки,
сохранившие о них добрые воспоминания.
Один
из них – журналист из Белой Глины Сергей
Адоевцев
– правнук младшего брата, который уже
давно и старательно, по крупицам, собирает
историю своего рода.
Это
он поделился со мной редкими сведениями,
за что ему большое спасибо.
А.
МАСЛОВ,
краевед.
