Лет 30 назад многие из нас читали остросюжетную книгу Евгения Захаровича Воробьева «Земля, до востребования» о знаменитом советском разведчике Герое Советского Союза Льве Маневиче. Она написана на основании документальных фактов и рассказов очевидцев об организации подполья в фашистских концлагерях. По этой книге был снят и фильм.
Но вряд ли кто-то из новопокровских читателей догадывался, что герой книги — наш земляк, живший в те годы, когда вышла книга, в станице Новопокровской по улице Почтовой.
35 лет назад Тимофея Степановича не стало. Не осталось в станице Новопокровской и его близких родственников. И все же слава о нашем земляке через многие годы дошла и до его родных мест.
Сашка-смертник
«Первым человеком, с которым Старостин (под этой фамилией был разведчик Маневич в лагере. — Прим. И.Бойко) нашел общий язык, был Сашка Капитонов. На спине его куртки намалеван красный круг; такие же красные круги на левой стороне груди и на правой штанине, на бедре — легче целиться, если живая мишень вздумает бежать.
— За что тебя разрисовали? — спросил Старостин.
— За образцовое поведение в лагерях. — И Саша добавил: — А я вас сразу приметил. Как только с вас наручники сняли и втолкнули к нам за колючую проволоку.
…В первые минуты знакомства Старостин узнал, что Сашка сидел в лагере Хаммельсбург одновременно с генералом Карбышевым и выполнял его поручения. Со дня последнего неудачного побега эсэсовцы числят его в смертниках. На его листке в лагерной карточке проставлена буква «К».
При повторной встрече Старостин почувствовал, что Сашка ему безоговорочно доверяет. На самом деле его зовут Тимофеем Степановичем Римаревым, был тяжело ранен под Вязьмой. Он входит в подпольный центр, который действует здесь, в Мельке».
Попал в концлагерь старший лейтенант Т.С. Римарев после тяжелого ранения в голову 20 октября 1941 года в боях под Вязьмой и пленения врагом. В лагере его подлечили, наложили на рану шов, и он сразу же начал искать пути борьбы с фашистами.
В сохранившихся воспоминаниях Т.С. Римарева, в книге Е.З. Воробьева «Земля, до востребования», в письмах-воспоминаниях его друзей есть немало эпизодов, повествующих о подвиге нашего земляка и оказавшихся вместе с ним в концлагере доблестных советских офицеров.
Завод смерти
…В мае 1942 года Тимофея Римарева в составе пятисот пленных советских офицеров перебросили из лагеря Хаммельсбург (Бавария) в хвойный лес, расположенный в 10 километрах от Нюрнберга. Лес был редким, но макушки высоких сосен прикрывали всю территорию военного завода, на котором нашим военнопленным предстояло трудиться. Территорию завода немцы обнесли двухметровой кирпичной оградой. Вокруг забора установили круглосуточную охрану. Завод работал в три смены, производя орудия смерти. Советским воинам хотелось уже в день приезда узнать более подробно о производимой им продукции. И им повезло. В 18 часов, когда шла пересмена работавших на заводе, к ним подошел высокий смуглый и довольно крепкий парень лет 25. Вот как вспоминал об этом Т.С. Римарев: «Приветливо осмотрев нас большими серыми глазами, спросил: «Кто вы? Откуда?». По его легкому, напевному произношению мы догадались, что он славянин. Его легко понимал наш товарищ украинец Скобенко.
«А ты кто?», — спросил он его. «Станко (он назвал фамилию) из Бургаса, из Болгарии».
Станко рассказал, чем занимается завод. Вместе с немцами на нем работают иностранцы. Все рабочие, кроме советских военнопленных, жили невдалеке от завода без охраны. А для русских в трех километрах восточнее немцы выстроили лагерь из 45 больших бараков. Лагерь был окружен в три ряда колючей проволокой. На его территории фашисты оборудовали восемь вышек. Солдаты с пулеметами круглосуточно охраняли пленных. Кормили русских брюквой, картофелем и капустой. Эти овощи бросали в котел с кипящей водой и варили баланду. Русские военнопленные носили на ногах деревянные колодки, растирая ими до крови кожу. Одежда на них была старая, рваная. За любое отступление от правил лагерной жизни пленных били плетками, палками. Многие от истощения и болезней умирали.
Подпольный комитет действует
Добивало наших офицеров и то, что им приходилось делать снаряды, которыми фашисты косили их родных и близких. И уже в первые дни после приезда на этот завод наиболее решительные из них начали думать, как бороться в таких условиях с фашистами, как остановить производство. Группа коммунистов создала в лагере подпольный комитет. На первом же заседании, которое проходило в условиях полной конспирации, подпольщики решили привлечь на помощь антифашистов из других стран, работающих на этом же заводе. Связь решили держать через болгарина Станко. Он не скрывал своей ненависти к фашистам. Несмотря на плохое положение Красной Армии, Станко убежден был в победе русских воинов. Тимофей Степанович Римарев вспоминал: «Станко всегда говорил: «Я верю в победу Красной Армии!». Как-то я спросил Станко: «Вот ты веришь в победу нашей армии, а твои товарищи какую позицию занимают?».
«Они такого же мнения, как и я», — с жаром ответил он.
«Тогда скажи, мой друг, понимаешь ли ты, что своей работой на этом заводе ты помогаешь врагу?».
«Да, понимаю! — не колеблясь, прямо ответил Станко и тихо спросил — Ну а что же нам нужно делать?».
«Нужно вывести завод из строя».
«Что для этого надо? Сделаю все, что смогу. Помогут и мои товарищи!»
Уверенность, возбуждение и желание вступить в борьбу так ясно отразилось на лице Станко, что я сразу же поверил, что он настоящий друг, настоящий боец».
После смены Т.С.Римарев доложил о беседе со Станко подпольщикам. Было принято решение о принятии Станко в члены подпольного комитета. Ему поручили доставить взрывчатку для вывода завода из строя. Тимофей Римарев передал болгарскому товарищу поручение подпольного комитета, и тот пообещал выполнить это опаснейшее задание. А вскоре Станко принес на завод завернутые в бумагу взрывной шурфовый патрон и два бикфордова шнура. Ценный пакет спрятали в одном из цехов завода. Подпольный комитет, не мешкая, поручил сибиряку, крепкому парню капитану Красной Армии Михаилу Пинчуку, работающему в ночную смену, подготовить взрыв. Центральный пункт управления всеми процессами на заводе находился рядом с цехом, в котором спрятали взрывчатку. Военный инженер Дмитрий Орлов показал Михаилу Пинчуку точное место закладки патрона, определил время подсоединения шнура и его запала. Станко и весь состав подпольного комитета волновались за результат операции и по поводу репрессий со стороны фашистов. Учитывая звериную суть фашистов, Т.С. Римарев попросил Станко подготовить побег нескольких советских офицеров, причастных к подготовке взрыва, и его болгарский друг энергично принялся за выполнение этого очередного задания. Станко и его товарищи передали советским военнопленным свертки с продуктами, одеждой, обувью. В одном из своих писем в Болгарию журналисту Кириллу Яневу Тимофей Степанович так вспоминал об этом событии: «Все было подготовлено. С нетерпением мы ждали проведения этих двух операций. Но подходящего момента не было. Начался 1943 год. Погода стояла на редкость теплая и тихая. Уже дважды англо-американские самолеты бомбили город Нюрнберг. Взрывные волны докатывались и до завода. Но он продолжал работать на полную мощь. Наконец во второй половине января капитану Пинчуку удалось заложить патрон с подсоединенным шнуром в центральный щит управления, и в ночную смену 20 января 1943 года в цеху прогремел взрыв. Капитану Пинчуку не удалось избежать подозрения фашистов. Его допрашивали и сильно избили до потери сознания. Более суток он пролежал на цементном полу в цеху и только по настоятельному требованию рабочих — болгар и чехов был отправлен в госпиталь».
В концлагере Мельк
В своих письмах известным журналистам и писателям Тимофей Степанович постепенно восстанавливал события в фашистских лагерях, где ему довелось провести несколько лет. Особенно скрупулезно он готовил воспоминания для писателя Евгения Воробьева. Они стали основой для некоторых глав его знаменитой книги «Земля, до востребования». А вспомнить ему было о чем: Тимофей Степанович Римарев был в курсе всех событий жизни концлагерей, в которых в ту пору находились и известные всему миру люди.
Вот в таких конвертах приходили письма из Болгарии
В концлагере Мельк он познакомился с полковником Яковом Никитичем Старостиным (известным советским разведчиком Львом Маневичем), который в фашистских застенках возглавил подпольную группу коммунистов.
На работу русских военнопленных возили в грузовых вагонах, по 50 человек в каждом. По пути к заводу они проезжали туннель. Проскакивали его быстро, за несколько минуток, но в туннеле была сплошная темнота. И это натолкнуло Тимофея Римарева на идею — устроить в этом месте побег одного-двух заключенных, поручить им добраться до советских войск и передать командованию данные о месторасположении готовившегося к пуску военного завода, для уничтожения его с воздуха. Предложил Тимофей Старостину для остановки завода устроить также короткое замыкание кабеля в четвертом отсеке.
Старостин был против активных действий подпольщиков. Он понимал, что любой промах в организации операций против фашистов может привести к гибели значительного количества пленных. Но идеи Римарева он поддержал. Побег готовили тщательно. Вначале подобрали из самых надежных военнопленных двух русских парней Василия и Андрея. Приготовили для них с помощью антифашистов из европейских стран, живущих вне бараков, одежду, обувь, немного продуктов. Проинструктировали, как себя вести вне лагеря, как пробираться к советским войскам.
И однажды, когда их везли на завод, Старостин отвлек разговором автоматчиков, охранявших вагон. Римарев в это время оторвал проволоку с небольшого окошка и с товарищами помог Василию и Андрею пролезть через него из вагона. Как только Василий и Андрей спрыгнули на землю, проволоку снова закрепили на окошке.
По прибытии на завод немцы, как обычно, всех военнопленных вывели, пересчитали и обнаружили, что двух узников нет. Всех, кто находился в вагоне, из которого был устроен побег, фашисты построили в стороне от остальных военнопленных, пытаясь выдавить из них информацию о побеге. Но, ничего не добившись, отправили назад в лагерь. Там узников концлагеря снова построили на плацу. Простояли они без воды и еды до позднего вечера.
Старостин к концу дня стал валиться с ног. Стоявший с ним рядом Римарев и его товарищи подхватили Якова Никитича под руки. Мимо строя в этот момент проходил ефрейтор, чех, который несколько лучше, чем немецкие охранники, относился к заключенным. Римарев тихо попросил его принести воды для Старостина. Чех ушел, а через некоторое время принес флягу с водой. Римарев передал ее Старостину. Тот сделал глоток, вернул флягу назад и попросил Тимофея Степановича дать попить по глотку воды всем военнопленным. Флягу передали по шеренге, но никто пить не стал до тех пор, пока не заставили Старостина сделать еще пару глотков. Ему стало лучше.
Только когда стемнело, военнопленных распустили по баракам…
В августе 1944 года концлагерь в городе Мельк неожиданно начали бомбить американские самолеты. Снаряды летели на бараки. Слышались раздирающие крики раненых. Началась паника. Заключенные не могли понять: почему союзники бросают бомбы не по военным объектам, а по баракам, где находились военнопленные? Ведь у них в ту пору была мощная разведка.
После бомбежки концлагеря американцами Старостин предложил быстрее вывести из строя завод. Римарев нашел среди военнопленных хорошего электрика — Дмитрия Пузавикова, который прокладывал кабель по территории завода. Уговорил его выполнить это задание. Вскоре кабель был выведен из строя…
А через несколько дней помощник коменданта лагеря, чех, сообщил Римареву, что всех пленных хотят уничтожить, и предложил ему помощь. О беседе с чехом Римарев доложил полковнику Старостину. Тот разработал план спасения военнопленных и довел его до своих товарищей. Через несколько часов узников концлагеря построили на плацу с вещами и объявили погрузку в вагоны. Во время погрузки Римарев подошел к Старостину и предложил ему сесть в один вагон, из которого планировался побег, согласованный с комендантом-чехом. Но Старостин отказался: «Прыгать на ходу поезда я уже не смогу — нет здоровья. Да и обузой вам быть не хочу». Римарев тепло попрощался с ним, оставил адрес своих родных. А затем прыгнул в свой вагон. По пути следования поезда Тимофей Степанович с товарищами открыли с помощью заготовленного заранее приспособления вагонную дверь и, когда поезд сбавил ход, спрыгнули на землю…
Евгений Воробьев, получив долгожданное письмо из станицы Новопокровской, сразу же дал ответ Т.С. Римареву:
«Дорогой Тимофей Степанович! Рад был получить от вас такое содержательное, взволнованное письмо и очень пожалел, что Вы из-за избытка скромности не выслали его своевременно. Я готовил роман для переиздания, и я бы попытался свою куцую главу о Мельке пополнить вашими воспоминаниями. А теперь эта попытка откладывается до будущего издания, если оно состоится и не будет вычеркнуто из плана издательства «Советский писатель». Было бы очень грустно, если бы тонкая ниточка, которую вы же первый протянули, вдруг оборвалась. Мне хочется думать, что мы еще в этом году, может быть осенью, увидимся и побеседуем на досуге обо всем пережитом вами и Старостиным вместе…
Евг. Воробьев. Москва. 5 мая 1973 года».
Письма из Болгарии Т.С. Рымареву
Переписка с писателем продолжалась. Евгений Захарович Воробьев прислал Тимофею Степановичу все издания книги «Земля, до востребования». А Тимофей Степанович продолжал отправлять ему воспоминания о борьбе коммунистов в подполье фашистских концентрационных лагерей. 12 апреля 1975 года от Е.З. Воробьева пришла очередная книга и письмо. В нем он писал: «Уважаемый Тимофей Степанович! Рад, что имею возможность выполнить вашу просьбу и что о ваших героических делах рассказано теперь хотя бы кратко в этой книге».
Статья из болгарской газеты "Черноморский фронт"
Приходили Тимофею Степановичу и другие письма. От бывших узников концлагерей, от однополчан. Бывшие узники обращались к нему по привычке: «Дорогой Саша!». Он дорожил своими друзьями, подробно описывал их подвиги в концлагерях. На основе воспоминаний Т.С. Римарева и его боевых товарищей были написаны статьи, очерки, книги, снят художественный фильм. Но в родной станице об этом знали, к сожалению, лишь немногие.
