Ея - вторая по длине река Краснодарского края. Её исток расположен в пяти километрах к югу от станицы Новопокровской. Река не такая уж большая, но даже в «Советском энциклопедическом словаре» о ней есть несколько слов: «Ея, р. В Зап. Предкавказье. 311 км, впадает в Ейский лиман Азовского м. Летом пересыхает». Скорость течения у Еи небольшая – 0,6–0,8 м/с. А.В. Твердый в «Топонимическом словаре Кавказа» так описывает сведения об этой реке: «Ея – степная река в Краснодарском крае, берет начало в пяти километрах юго-восточнее станицы Ново-Покровской, у отрога возвышенности Ставропольского плато. Впадает в Ейский залив Азовского моря». Древнегреческий географ Стработ, живший более 2000 лет назад, называет Ею Ромбит… «При плавании вдоль берега первым от Танаиды (р. Дон) на расстоянии 800 стадий будет так называемый Большой Ромбит, в котором есть множество пунктов ловли рыбы, идущей на соление».
Предания гласят, что когда-то она была многоводной, и в нее заходили корабли. И даже где-то затонул один из них с кладом, следы которого как будто бы можно отыскать. В это трудно сегодня поверить: Ея – слишком мелкая, перегороженная запрудами, речушка. Впрочем, небольшие суда, видимо, все же ходили по нашей степной реке. Известный историк С.И. Анохин в статье «Тайные маршруты русов», опубликованной в журнале «Вопросы истории», писал: «Отправляться из Азовского в Каспийское море по Дону в Волгу с волоком меж их великими излучинами было невозможно — могучее Хазарское государство господствовало как раз в низовьях Волги. Поэтому флотилии русов избирали один из двух вариантов выхода на волок в Каспийское море — по реке Ее или по реке Маныч, от их устий. Поднимаясь по реке Ее, русы из истоков ее верхнего правого притока волочили суда в реку Средний Егорлык или от истока самой Еи – в реки Рассыпную или Калалы». Об этом же сообщается в книге «Сто великих загадок русской истории». Исследователи реки Еи иногда находят явные признаки ее судоходства. Но, по-видимому, суда ходили по этой реке очень давно. Вот как оценивает ситуацию с судоходством Еи кубанский ученый О.Н. Суслов: «По сведениям историков, в XVI–XVII вв. донские казаки проходили на стругах с осадкой 0,5–0,7 реже 1 м от устья вверх по р. Ея вплоть до притока р. Сосыка. В это время и позже турецкие фелюги с осадкой 1–1,2 м поднимались на 5–10 км вверх от устья Еи. На российских 16 морских картах съемок 1833 г. и 1850 г. показан фарватер для прохода судов через Ейский лиман до устья р. Ея. Следовательно, по крайней мере, в этот период нижняя часть реки была судоходна. Однако уже в конце 1970-х годов глубина в нижней части реки редко превышала 0,7–1 м».
Много легенд и предположений связано с названием этой реки. В энциклопедическом словаре «География Кубани», изданном под редакцией И.П. Лотышева, утверждается: «По берегам реки Ея жили беглые русские крестьяне, кочевники. Их называли «Иван», произнеся это имя как «Яйя». Реку тоже называли Яйя. Казаки, поселившиеся здесь, чужеродное слово переделали в Ея, подтвердив своё признание и уважение к Ее Величеству – Екатерине II».
Некоторые местные краеведы трактуют по-иному название реки, пытаются связать его с татарским происхождением. Но по нашей степи кочевали многие народы. И хазары, и ногайцы, и черкесы, и монголы. И русские появились здесь много веков назад, что подтверждается последними исследованиями ученых. В России слово «ея» употреблялось до реформы орфографии в 1917 году вместо слова «ее». Оно используется и сегодня в православных текстах и молитвах. Так что Ея и есть «ея», то есть «ее». И переводить это название для русского человека нет необходимости. Во всяком случае, Иванова (то есть русская) река, как считает И.П. Лотышев, ей подходит больше. Русские первопоселенцы селились у берегов этой реки. Из неё они брали воду для полива огородов и для хозяйственных нужд (поили животных, использовали для замесов при изготовлении самана, в ней стирали, купались). В реке было много рыбы. Каждый мог поймать ее для собственного потребления. А купцы из станицы Новопокровской В.Я. Смирнов, Г.Ф. Серебрянко, А.Т. Карцева в начале XX века торговали ею в своих магазинах.
Вода в реке до строительства плотин была чистая. Ее использовали для полива сельскохозяйственных культур, поения животных, стирки белья и для других хозяйственных нужд. После строительства плотин, распашки берегов реки, использования для выращивания сельхозкультур ядохимикатов и минеральных удобрений, промышленных стоков качество воды заметно ухудшилось. Вот что пишет в связи с этим кубанский ученый О.Н. Суслов в своей монографии «Степные реки Краснодарского края», изданной в городе Краснодаре в 2015 году: «Интегральная оценка качества воды, выполненная с использованием удельного комбинаторного индекса загрязненности воды (УКИЗВ), показала, что наиболее грязными были воды в верхнем течении реки Ея у ст. Новопокровской (четвертый класс, очень грязные воды разряда «г»)… Среди веществ определяющими (критические показатели) оказались сульфаты, марганец, магний, растворенный кислород».
Строительство плотин было вынужденной мерой. Вначале на Ее строили мосты на сваях. Наш известный краевед В.У. Самохвалов в «Очерках истории станицы Новопокровской» вспоминал, как сооружали один из таких мостов: «Затеяло строить мост на этом месте купечество. Возглавил строительство этого моста хлеботорговец, местный казак Пирожков, с тех пор мост получил название Пирожков мост. Вследствие отсутствия инженерных средств, технического руководства, также из-за поспешности сооружения мост был небезопасен в эксплуатации. Проезжая через него на левый берег, нужно было подниматься сразу же на гору на правый берег, спускаться с горы на мост. Попробуйте удержать мчавшихся под гору лошадей, чтобы они не «поносили», не опрокинули повозку вверх колесами. На этом злосчастном мосту не счесть сколько было таких несчастных случаев. Мост этот несколько раз разрушался в половодье, несколько раз его перестраивали заново, а гора оставалась по-прежнему такой же. Аварии со смертельным исходом продолжались».
Строительство и содержание мостов требовали значительных материальных и денежных затрат. До установления Советской власти их брали на себя богатые казаки. А после революции средств недоставало, и ремонтировали их от случая к случаю. Они становились небезопасными для перевозки грузов. В своей книге «Записки ефрейтора» наш земляк ученый-электрофизик Николай Емельянович Заев вспоминает: «Мост через Ею – Пирожков мост – весь колышется, когда по нему идёт машина, позеленевшие сваи, его пора менять, опять же руки не доходят». По этой причине через несколько лет начали строить мосты из грунта.
Насыпные мосты (их от истока до устья реки Ея насчитывают более 700!) через некоторое время оказали отрицательное воздействие на реку. Она начала более интенсивно заиляться, водная поверхность покрылась тиной (это одна из причин гибели рыбы в жаркое время года). Но без земляных мостов невозможно было перегонять по деревянным хрупким доскам появившуюся в двадцатом веке мощную технику.
